Тропинка

[Liserg93]

- Да не пойду я больше! Достало уже! – уже переходя на крик, спорил храмовник. Его карие глаза уже начали заливаться злостью, он запустил пальцы в волосы и встрепал свои черные волосы.
- Ну, последний раз! Сегодня просто зачистим и все, мы их уже конкретно ослабили, остался последний набег, пойми ты! Нам очень нужно отбить это место, они перекрывают нам поставку провизии! Если все так и останется, нам придется идти через лес. А ты сам знаешь, что там твориться! Ты то со своими пройдешь, а мы? – торговец уже чуть не плача, умолял наемника им помочь.
- Ой, как вы меня достали! Ладно, но сегодня последний раз, побольше народа наберите… Навсякий. – все таки, за пять лет он научился себя контролировать себя, иначе торговцу бы не поздоровилось.

* * *

Уже неделю Гомер сидел в лагере, ему до этого везло, что его не выпускали на дежурство. По сути его не должны были жалеть, его вообще никто никогда не жалел, а сейчас когда он был уже стар, на него никто и внимания не обращал. Наверно именно этим и объясняется то что он до сих пор отсиживался в лагере, а когда народу стало не хватать, тут и про него вспомнили. Но везенье не бесконечно, когда-нибудь он должен был выйти на это дежурство, из которого возвращались не все.
Перед своим постом, Гомер вспоминал тех, кто вернулся и нет, с его то памятью он помнил, кто и когда сторожил лагерь. И заметил закономерность. Люди, ну и не только люди, пропадали только по субботам и средам. Сегодня четверг, вроде ничего не должно случиться, если верить его предположениям. Гомеру хотелось в это верить, но ощущения говорили, что что-то случится, что-то плохое…
После заката он заступил на пост с двумя лейтенантами. Ночь была безоблачная, луна ярко освещала тропинку, ведущую в густую чащу, из которой и шла основная опасность. Для него главную опасность представляло «нечто» убивающее охранников, уносящее их в ночь.

Вторая опасность – сам лес, точнее то, что обитало в нем. Что там твориться никто сказать не мог, потому как истошные вопли смельчаков отправившихся туда были слышны далеко в округе… как будто лес распространял их по всем закоулкам, что бы каждый знал что туда лучше не ходить, что там есть только смерть. Но если не сходить с тропинки, то лес казался вполне себе обычным местом. Эта небольшая дорожка, которую вширь хватало лишь на одну телегу, всегда была залита солнечным светом, было слышно пенье птиц, летали бабочки, дорогу иногда даже перебегали олени, но стоило отойти на пару шагов в лес… все сразу серело, пенье птиц умолкало… и сделай ты еще пару шагов в глубь чащи, то и твой крик в скорее напугает народ живущий в окрестностях.


Шел четвертый час дежурства, все было тихо, даже слишком тихо. Гомеровские сослуживцы уже еле стояли на ногах, эта тишина была усыпляющая. Вскоре и сам Гомер под ее действием начал дремать. В реальность его заставил вернуться душераздирающий крик. Он, открыв глаза, стал осматриваться и искать источник этого вопля. Но тщетно.

И все-таки он понял, чей это был крик, одного из его товарищей небыло. Второй стоял, под лунным светом, он трясся, бегал глазами вокруг себя, при этом выставив свой меч. Правда он и сам наверно понимал, что это его не спасет. Гомер же оглядывался в поисках следов своего товарища. И он его увидел, и об этом пожалел, страх овладел им. На частоколе, который ограждал их лагерь, висел лейтенант… Висел на стрелах, одна была в глазу, другая торчала из голени, третья виднелась в области сердца, жуткая картина, из места, где раньше был глаз, текла непонятного цвета жидкость. «Это же какая сила должна быть, что бы так человека приколоть», промелькнуло в голове у Гомера. И тут второй лейтенант влетел в стену из срубленных деревьев, да так и остался на ней висеть. Вот тут то Гомер впал в панику. Он что есть силы хотел крикнуть помощь, но не смог. Голоса не было, горло что то сдавило, из него доносился только хрип. Гомер достал меч, и шепнул: «В-вых-х-ходи Тв-варь».

На тропинке ярко освещенной лунным светом, появился человек, было не разобрать кто это, луна светила ему в спину. Видно было только силуэт. Он медленно шел в сторону лагеря, Гомер тяжело дышал, «Вот и все вот и конец… нет! не должно все так закончится» шептал он себе под нос. Незнакомец, подойдя метров на двадцать, достал из-за спины копье и щит. Поднял руку с копьем, наконечник копья сначала сверкнул в лунном свете, потом вокруг него закружились в вихре золотые нити, он резко опустил копье, наведя его острие на старика и молниеносно рванул в его сторону.

* * *

Федя насадил охранника на свое копье, проткнул живот насквозь, но он знал что тот выживет, органы то он не задел, а кровотечение, а кровотечение он остановит. Меч, который был в руке у старика, выпал, охранник смотрел на витязя злобным взглядом, он взялся за копье, торчащее у него в животе, посмотрел на него и обмяк. Лисерг вытащил копье, имперец тут же упал. Он потерял сознание, витязю это было не на руку, он надавал ему пощечин и тот очнулся, он смотрел на Федю непонимающим взглядом. Витязь прижал его щитом к земле и начал говорить:

- Тебе повезло засранец, ты поживешь, правда я думаю не долго. Твои тебя все равно… В общем мне насрать на твое будущее. Я вот все хотел узнать, что ж вы какие неугомонные, вас убиваешь, а вам все мало… Сами ведь понимать должны почему из дозора не все возвращаются. Или до вас не дошло? Аааа… Вот в чем дело то, вы настолько тупые что не поняли, что мы хотим что бы вы ушли. Хахаха. Мда мне вас действительно жаль. Ладно теперь к делу, я же не просто так твою искру в твоем теле оставляю, а что бы ты передал своему начальству, что больше на этом пути никаких застав быть не должно. А если будут, то они сгорят, как сейчас сгорит эта. все запомнил? – охранник лишь кивнул – Вот и умничка.

Федя подал знак своим, находящимся в лесу. На тропинке показалась семейка гибберлингов - провидцев и лучник. Уже через пятнадцать минут, в имперском лагере все кричали, крики очень быстро обрывались. Еще через двадцать минут от лагеря остались лишь угли. Небольшой отряд двинулся обратно к торговцам, что бы предупредить, что пару дней там лучше не появляться. Через два дня нужно было послать разведчика и если все будет чисто, то Федя и его друзья двинуться дальше. Ежели нет, то опять придется зачищать. И на этот раз не оставлять в живых – никого.

* * *

Гомер очнулся, он лежал на земле в луже собственной крови, вокруг все было в дыму, воняло спаленными волосами, подгоревшим мясом… Он попытался подняться на локтях, но его пронзила острая боль.

Вдали послышались громкие голоса, орчье рычание, загробные зэмские голоса. Они матерились, проклинали тех, кто это сделал, от злости пинали обгоревшие брусья частокола. Проверять тела было бессмысленно, их просто не было. Был только пепел. Орк подошел к старику, со словами «О! Живой!» позвал жреца, тот прислонил руку к ране на животе, в тело Гомера стало проникать тепло. Его начало клонить в сон, но он не хотел засыпать, он хотел отомстить, дернулся что бы встать, но орк прижал его к земле и сказал, точнее, прорычал «У нашего командира к тебе много вопросов». Вот тут то до Гомера и дошла вся картина. Всех убили, его лишь проткнули, при чем остановили кровотечение, он конечно же расскажет как все произошло, но поверят ли ему? Не сочтут ли за предателя, не отдадут ли под трибунал, с последующими тяжкими последствиями?

Гомера посадили на стул и привязали к нему, он был в квадратной комнате с серыми стенами, потолком, полом даже дверь и та была серой. Больше в комнате ничего не было.
В комнату вошел командир, не высокого роста хадаганец, с рыжими волосами и весело—злым взглядом в котором чувствовалось презрение к бедному старику.

- Так почему ты выжил – начал с места в карьер командир.

Ну, Гомер не долго думая, рассказал все, что произошло.

- И ты думаешь, я в это поверю!? Даже если все было, так как ты сказал, почему ты не продолжил биться ты должен был, даже не должен, ты был обязан биться до конца! Ты в любом случае предатель! Ты у меня гнить будешь на каторге! Единственное что тебе может немного смягчить твой приговор… Опиши мне во всех подробностях как выглядели нападавшие?

- Я только одного разглядел – начал трясущимся голосом рассказывать Гомер – точнее только его глаза, черные как ночь, злые, но в то же время живые, не беспощадные…

- Что ты тут мне мямлишь! Мне не интересно, какие у него были глаза! Какие отличительные черты были??? На доспехах знамя чье то? Иначе ты бесполезен для Империи!

- Нет… ничего не по… А нет вспомнил, вспомнил! На лице у него шрам был… два пореза ото лба до щеки на левом глазу

Командир переменился в лице, сначала он был изумлен, но это изумление быстро улетучилось, и в глазах осталась лишь злость. Он открыл дверь и крикнул кому то:

- В карцер его. В приказе пиши, что был замечен в сговоре с лигийскими лазутчиками. Не кормить его, пускай сдохнет.

В груди у Гомера все оборвалось, лучше бы он умер в ту ночь.

[csoIV]

Прочитал. Сурово.
Имперская Гэбня жестока.

[SamuraiWoWster]

Извини,неудосужился прочесть...Просто както текст расплывается в глазах...но по первой части могу сказать неплохо)Сурово,жизненно.Критический реализм...почти)))

[Aumis]

Прочитал! Почти... Пиши еще!!!

[csoIV]

А где продолжение?
Автор, ау.